— Судя по тому, каким образом она движется, да. Впрочем, в данной ситуации научная фантастика — единственный полезный для нас источник информации. Но с другой стороны…

Марго воспользовалась моментом, когда все были заняты разговором, и исчезла в кустах, которые ранее исполняли роль женского туалета. Она взошла на небольшой холмик у залива и осмотрелась. Никого. Тогда он вытащила из-под куртки неземной пистолет. Впервые она смогла внимательно осмотреть это оружие. Прятать его во время переодевания и сушки одежды было весьма хлопотно.

Гладкий, обтекаемой формы пистолет был матово-серым, а судя по весу — сделан из алюминия, магния или сверхлегких авиационных сплавов. В сужающемся стволе не было никакого отверстия, через которое могла бы вылететь пуля. На месте спуска находилась овальная кнопка. Рукоятка была приспособлена для захвата тремя пальцами. С левой стороны виднелась утопленная в рукоятку, напоминающая термометр узкая горизонтальная полоска, которая по всей длине светилась фиолетовым светом.

Марго на пробу охватила рукоятку пальцами. Перед ней на краю выступа лежал полуметровый валун. Ее сердце стало бешено колотиться, когда она решилась испытать оружие. Она прицелилась и нажала кнопку. Ничего не произошло. Она нажала немного сильнее, еще сильнее, и вдруг, несмотря на то, что при выстреле совсем не было отдачи, валун вместе с метровым обломком скального выступа поднялся в воздух и тихо отлетев на тридцать метров, упал, подняв фонтан песка. Марго почувствовала спиной легкое дуновение. Со склона посыпался щебень.

Она глубоко вздохнула, сглотнула слюну и широко улыбнулась. Если фиолетовая полоска и сократилась, то не больше, чем на миллиметр. Марго спрятала пистолет под куртку, затянула пояс на одну дырочку туже и задумчиво нахмурила брови.

Направившись в обратную сторону, она не успела сделать и десятка шагов, как увидела Хантера. Лучи восходящего солнца окрашивали его волосы в медный цвет.

— Эй, мистер Хантер! — закричала она. — Разве это прилично?

— Что? — удивился Хантер, неуверенно улыбаясь. Впрочем, Марго не смогла бы в этом поклясться, поскольку борода прятала его рот, скрывая мимику и артикуляцию.

— Подсматривать за девушкой, когда она отходит в сторону!

Хантер внимательно посмотрел на нее. Марго автоматически поправила волосы.

— Вы прекрасно знаете, что каждый мужчина должен вами интересоваться, — произнес он тоном светского льва, но тут же добавил:

— Мне показалось, что где-то произошел небольшой обвал. Или даже сошла лавина.

— Да, кусок скалы скатился на пляж, — ответила Марго, проходя мимо него. — Но я не верю, что вы могли услышать этот шум.

— Я слышал, — ответил Хантер и направился вслед за ней вниз по склону. — Почему вы не снимете куртку, ведь сейчас тепло?

— Я смогла бы придумать более тонкий предлог, — с иронией заметила она.

— Я тоже, — заверил ее Хантер.

— Да, пожалуй, верно, — через мгновение произнесла Марго. — Она остановилась у подножия и спросила:

— Росс, знаете ли вы какого-нибудь выдающегося ученого, даже точнее — физика с мировым именем, который своим знанием хотел бы оказать услугу всему человечеству? Человека с большим воображением и очень доброго?

— Трудный вопрос. Ну… есть Друммонд, потом Стендаль, хотя этого трудно считать физиком, Розенцвейг… и конечно же, Мортон Опперли.

— Именно это я хотела услышать от вас, — кивнула Марго.

Дэй Дэвис постучал в застекленную дверь маленькой пивной около Портшеда. Его колени дрожали, лицо было мертвенно бледным. Мокрые черные волосы висели сосульками, с одежды капала вода. Но одежда не была грязной, несмотря на то, что он часто падал, поскольку грязь с нее смыла вода, когда Дэй вплавь преодолевал последние сто метров Бристольского канала.

Энергия, проснувшаяся в нем от страха, уже исчерпалась — если бы ему пришлось сделать еще несколько движений руками или ногами, то он не смог бы доплыть до берега, не выбрался бы из рвущейся вперед, пенящейся воды прилива, мчащегося в верховья Северна. Теперь ему был нужен крепкий напиток — алкоголь! — чтобы восстановить силы. Так же, как больному, подвергнувшемуся тяжелому отравлению окисью углерода, необходимо срочное переливание крови.

Но эти сволочи из Сомерсета по неизвестной причине закрыли дверь и спрятались — а поскольку в эти часы пивная должна была быть открытой, то он не сомневался, что они просто хотят насолить, не впуская его, так как ненавидят всех валлийцев, а тем более поэтов. Он поклялся, что сообщит соответствующим властям о закрытии питейного заведения! И прильнул лицом к одному из вправленных в олово матовых стекол, пытаясь разглядеть прячущихся в этой норе трусов, но темный зал был пустым, свет не горел.

Шатаясь, он отошел от пивной, похлопывая себя руками, чтобы хоть немного согреться. Подпрыгивая и притопывая, Дэй начал кричать охрипшим голосом:

— Куда вы подевались? Вылезайте! Ну, кому говорю, вылезайте!

Но никто не вышел, ни одна дверь не раскрылась, ни одно бледное, враждебное ему лицо не смотрело в окно.

Он был совершенно один!

Дрожа всем телом, он вернулся к двери пивной, обеими руками схватился за дверную раму, чтобы не потерять равновесия, с трудом поднял ногу, которую свела судорога еще тогда, когда он плыл через канал, и каблуком сильно пнул в стекло. Посыпались осколки. Дэй опустил ногу, присел возле дыры и просунул внутрь руку по самое плечо, стараясь отыскать замок и открыть дверь. Через мгновение ему это удалось, и распахнув дверь, он вошел внутрь, прямо к стойке бара.

Дэй остановился, покачиваясь, и с трудом восстановил дыхание. Когда глаза привыкли к полумраку помещения, Дэя охватило радостное чувство. Неожиданно он понял, как прекрасно, что он в этот момент находится здесь один — он давно мечтал об этом и вот его мечта наконец-то сбылась!

Он не обращал ни малейшего внимания на приглушенный рев, доносившийся с улицы, а поскольку так ни разу и не обернулся, то и не увидел, как снаружи из Бристольского канала медленно поднимается грязная пенящаяся вода. Он смотрел только на коричневые и зеленые бутылки, стоящие на полках за стойкой и на их восхитительные этикетки. Бутылки, как ценные книги, были для него источником различных знаний, друзьями в одиночестве, а бар — прекрасной библиотекой, из которой следовало черпать и вкушать произведения, которые, как Дэй хорошо знал, никогда не смогут ему надоесть.

Медленно приближаясь к ним, счастливый и улыбающийся до ушей, он начал тихо и мелодично читать по этикеткам названия своих любимых книг.

«Старый контрабандист»… Ричарда Блэкмора. «Учитель» Чарльза Сноу. «Красное и черное» Стендаля. «Белая лошадь» Честертона…

Двигаясь в холодной соленой воде, генерал Стивенс прошел мимо шахты лифта, в которой вода поднималась так бурно, что трещали металлические двери. Фонарик, висящий на его шее, освещал воду, достигающую бедер, а также стену, оклеенную обоями с изображением исторических битв. Сразу же за генеральским фонариком, пытаясь рассеять темноту, пробивались еще три луча света.

— Совсем как банда воров из какой-то музыкальной комедии, — заявил полковник Грисволд.

Стивенс ощупал стену, пальцами разорвал обои и открыл полуметровой ширины дверь, за которой они увидели неглубокую нишу, а в ней — большой черный рычаг.

Генерал обернулся к остальным:

— Предупреждаю вас, господа, — поспешно произнес он, — только я знал, где находится дверь к аварийному выходу. Но также, как и вы, я понятия не имею, куда он ведет, потому что место нашего пребывания является государственной тайной. Будем надеяться, что этот выход ведет в какую-нибудь башню, так как сейчас мы находимся в шестидесяти метрах под землей, в шахте, которая постепенно наполняется морской водой. Ясно? Тогда я открываю!

Он повернулся к ним спиной и начал опускать рычаг. Полковник Мэйбл Уоллингфорд стояла как раз за ним, полковник Грисволд и капитан Джеймс Кидли — немного в стороне.

Рычаг немного подался, но тут же остановился. Генерал надавил сильнее и почти повис на руках. Полковник Уоллингфорд подошла ближе, тоже схватила рычаг и изо всех сил начала тянуть его вниз.